Моцарт – Гайдн – Сибелиус

В пятницу 28 января мы после почти полуторамесячного перерыва отправились на очередной концерт Pittsburgh Symphony Orchestra (PSO). Точнее какие-то концерты на праздниках они давали, но это такая попса, что нас не заинтересовала. Вот как в начале декабря на «Реквиеме» Верди были, так с тех пор первый раз. Зато теперь начинается череда замечательных концертов, которая займет все пятничные вечера.

Первой неожиданностью было встретить в зале моего научного руководителя профессора Денниса Каррана с супругой. Может, если бы я его каждый день не видел, то и не признал бы, а так смотрю – вот он в той же рубашке, что и в универе был. Я вообще знаю, что он не чужд классической музыке, но в PSO встретил его впервые. Тоже, наверно, места по скидке берет. Моего брата традиционно спросили, не подумывает ли он завершать аспирантуру, на что тот традиционно ответил, что ему и здесь неплохо и что закончить аспирантуру любой дурак может, а толку-то. Карран пожелал нам enjoy the concert, и мы прошли на свои места.

В первом отделении давали Симфонию №40 Моцарта, которая начинается одной из самых известных мелодий вообще. Но в симфонии еще есть три заслуживающих внимания части. В целом, так как это поздний Моцарт, то более-менее. А вот за Моцартом последовал Первый скрипичный концерт Гайдна. Уж с чего они этого крепкого ремесленника так любят исполнять, я не знаю, но меня гайдновская гладкопись неизменно вгоняет в сон. Не помогла и скрипка Страдивари, на которой согласно программке играла немецкая скрипачка Вивиана Хагнер. Я все-таки люблю мощь, громкость и разнообразие. А их не вытянуть из уполовиненных струнных и клавесина (ни духовых, ни ударных Гайдном в этом концерте не предусмотрено).

Но шли мы ради Пятой симфонии Сибелиуса, исполнявшейся после антракта. Дирижировал в тот вечер норвежский дирижер (правда, живущий в Вене) Арилд Реммерейт. Наверно, музыка великого финна скандинавским дирижерам дается лучше всего. Подтянулись духовые, литавры, и действие оживилось. Дирижер, такой высокий блондин, вложил в дирижирование всю дремавшую удаль. Прыгал и махал, пока не домахался до того, что при исполнении коды первой части дирижерская палочка улетела к чертям собачьим. Хорошо, что кто-то из скрипачей сразу протянул норвежцу палочку, который ноты прижимают (или это штатная заготовка). Уже на аплодисментах дирижер вышел размахивать желтым полотенцем, чем привел в восторг питтсбургскую публику. Она сразу признала terrible towel («ужасное полотенце») – зримый символ местной футбольной команды Pittsburgh Steelers. Через неделю, 6 февраля, тем предстоит сразиться в Далласе с висконсинской командой Green Bay Packers за Superbowl – главный приз в американском футболе. Три года назад Питтсбург уже выигрывал «Супербол», так что все ждут очередного успеха. Перед игрой мы в пятницу еще раз в PSO пойдем, наверно, вообще все разукрасят в черно-золотые цвета.

Ленин без головы

Обезглавленная статуя Ленина, сфотографированная мной в отеле «Мандалай-Бэй», вызвала вопросы не только у меня.

Перед зимним путешествием я прочитал несколько разнообразных отчетов и блогов о тех местах, в которые мы направлялись. Среди достопримечательностей Лас-Вегаса упоминался Ленин в «Мандалай-Бэй», и даже прилагалась фотка, на которой Ленин был, кажется, с головой. Потому я был слегка удивлен, обнаружив Ильича без главного орудия труда (с броневика он говорил, несомненно головой, в частности ртом). Кепка в руке осталась, а башки нету. Вот такой Майн Рид по-невадски – Headless Lenin.

На постаменте написано Vladimir Lenin (1870-1924), чтобы никто не сомневался. Мы выдвинули пару рабочих гипотез: владельцы бара «Красная площадь» купили (нашли на помойке) списанного Ленина, у которого уже не было головы. Или это такое произведение современного искусства: античная Венера – без рук, а советский Ильич – без головы.

Потом я все же полез в интернет за правдивой историей, которая показалась мне обидной. Голова у Ленина была, и стоял он такой головастый, приветствовал всех желающих откушать водки. Но нашлись подлые люди, в которых один вид вождя мирового пролетариата вселял страх и возбуждал ненависть. Пожаловались плохиши владельцам «Манделай-Бэя», что статуя Ленина в отеле – такое же святотатство как статуи Муссолини или Гитлера. И то ли руководство решило, что Ленин и казино – две вещи несовместные, то ли им надоело выслушивать жалобы недалеких посетителей, но они надавили на владельцев бара, чтобы те своего бронзового гостя как-то уняли. И никакой уголовщины или происков вашингтонского обкома тут нет. Территория отеля – частная собственность. Владельцы имеют право указывать бару, арендующему у них площадь, что и где размещать. На своем участке держите хоть чучело куклусклановца, а в «Мадалай-Бэе» никаких чучел не надо.

В итоге компромисс был найден. Была инсталляция – настало время перфоманса. Ленину торжественно отпилили голову, пьедестал измазали белой краской, что должно символизировать голубиный помет. Памятник вождю превратился в памятник победы над угнетателями. Мне, как представителю освобожденного народа, предлагается задуматься над тем, стоял бы я сейчас в центре Лас-Вегаса, если бы 20 лет назад не развалилась система, которую создал ныне обезглавленный монстр.

А голову они не выкинули. По слухам, они заморозили ее во льду внутри бара, и если посетитель закажет дорогое бухло и вежливо попросит бармена, то ему дадут посмотреть на бронзовый череп.

Кто-то начнет бухтеть, что вот американцы нетолеранты по отношению к политическим и религиозным (а именно такую природу любви к Ленину культивировали в СССР) взглядам других людей. Но не эти ли же бухтельщики обвиняют США в зашкаливающей толерастии? И правильно обвиняют, потому что американская политкорректность ползет черепашьими шагами и подолгу не может избавиться от двойных стандартов. Как говорил про столь ныне любимых в Штатах гомосексуалистов Никита Сергеевич Хрущев: «...так почему, я говорю, педерастам – десять лет, а этим орден должен быть? Почему?». Попробовали бы в США в частном отеле поставить обезглавленную статую Мартина Лютера Кинга. Начался бы вселенский вопль по всем телеканалам и интернетам. А почему? Потому что на МЛК навешен ярлык «хороший», а на Ленина навешен ярлык «плохой».

Я не собираюсь защищать политику и жизнь В. И. Ульянова. Мы с ним лично не были знакомы. Но на мой взгляд памятники стоят не ему, а его героическому образу, созданному советской пропагандой. И образ этот хороший. Трудолюбивый и целеустремленный молодой человек всю жизнь учился, выступал с проповедями, страдал в ссылке, чтобы потом победить врагов и освободить народ. «Рассказы о Ленине» Зощенко и «Ленин и дети» Бонч-Бруевича – добрые. Я их в детстве любил и ценил не меньше историй о Винни-Пухе (у них похожая стилистика). Время от времени вспоминаю, например, историю об «обществе чистых тарелок» или о том, как Володя Ульянов бросил курить безо всякого Алена Карра.

В общем, у нас есть мифология о Ленине со знаком плюс, а у американцев, по-видимому, со знаком минус. Турист из Оклахомы смотрит на Ленина как на какого-нибудь Кащея Бессмертного. И памятники у нас и у них, как я сказал, стоят не настоящему Ленину, а разработанному мифологическому персонажу. Если почитать Ветхий Завет, то Бог там с современной точки зрения злой-презлой, глупый и несправедливый. Однако Библии по всем отелям валяются, и американцы в этого ветхозаветного Бога не только верят, но и любят Его. Но Бога ли описанного в Библии они имеют в виду или тот положительный образ, созданный в их мозгу родителями и проповедниками?

Между прочим, изображать «плохих» вполне в духе христианской традиции. И химеры сидят на Соборе Парижской Богоматери,

Химера, но не в Париже, а в Питере.

и черти на картинах Босха и кузнеца Вакулы прыгают. Нормальные такие, противные, с хвостом и головой. И вообще, почему из того, что мы кому-то поставили памятник, обязательно следует, что мы поклоняемся или боимся этого кого-то? Часто мы просто хотим отметить важную для себя фигуру, о которой не мешало бы время от времени вспоминать. Это как френды в ЖЖ: я френжу не только тех, кого люблю и уважаю, но и тех, с кем несогласен, и хочу их читать именно потому, что несогласен.

В общем, проблема не в Ленине, а в нас, и вот поэтому мне обидно, что мы такие недалекие. Считаем, что бюст, то есть голова без туловища, это прикольно и почетно, а туловище без головы – это издевательство и провокация.

На меня памятники Ленину идеологического гнета не оказывают. Я родился в Ленинграде – факт закрепленный в моем загранпаспорте

(хотя в CV я так и быть заменил место рождения Leningrad, USSR на анахроничное St. Petersburg, Russia; моему отцу в российский паспорт тоже вписали Пермскую область вместо Молотовской области, сейчас бы, наверно, вписали Пермский край).

Ближайшей к нашему дому станцией метро была «Московская», где на Московской площади в створе Ленинского проспекта стоял памятник кому? Правильно, Ильичу.

А чаще всего на метро мы ездили к бабушке, то есть до станции метро «Площадь Ленина» Ленинградского ордена Ленина метрополитена имени В. И. Ленина. А как выйдешь с эскалатора, на площади Ленина перед Финляндским вокзалом стоял памятник кому? Правильно, Ильичу.

Вот я маленьким и считал, что Ленины стоят перед каждой станцией метро. Просто иногда их не сразу заметно.

Повзрослел, понял, что это было чистое совпадение и что такого уровня памятников Ленину на весь город наберется три-четыре. Еще один перед Смольным.

Крейсер "Аврора".

Потом город переименовали, но Ленинов оставили и со временем окружили фонтанами,

сделав пустынные площади местами отдыха для горожан.

Разве что Ленин, стоявший у Варшавского вокзала куда-то переехал, после того, как сам вокзал стал ТРЦом.

Оставили петербуржцам и Площадь Ленина, и Ленинский проспект, и Ленинградскую область, а Москве оставили Ленинградский проспект, и одноименное шоссе, и вокзал, и мавзолей.

В мавзолее я был один раз десятиклассником весной 2001 года, когда проездом через Москву мы направлялись на всероссийскую олимпиаду по химии. Которая проходила как раз в Ульяновске – городе, хранящем традиции «доброго Ленина». И пока мы ждали вечерний поезд, пошли гулять по городу, зашли на Красную площадь, а там и до Ильича рукой подать.

Спокойно так лежит под стеклом, не шевелится, народ чинно проходит мимо. Что твоя мумия древнеегипетского жреца

в Эрмитаже.

Вполне себе по-христиански захоронили. Иисуса тоже не в землю закопали: «...и положил его в новом своем гробе, который высек в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился. <...> Они пошли и поставили у гроба стражу, и приложили к камню печать. По прошествии же субботы, на рассвете первого дня недели, пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб» (Матф. 27:60, 27:66, 28:1).

Но находятся странные люди, которые борются с ленинским наследием: устраивают теракты против тела и пришедших ему поклониться, взрывают памятники, призывают переименовать Ленинградскую область. Я однажды получил антиленинский комментарий к посту о клюквенном пироге. В моем повествовании ничего проленинского не было, только указание географической локации. Насколько разная жизнь бурлит в головах у людей. Это же не бот. Это же кто-то ищет, читает посты и пишет в тему. Вот кого-то Ленин не волнует, а кого-то заботит и задевает.

Иногда отрицание и умышленное забвение приводят к противоположному эффекту. Когда следующая олимпиада по химии была в Великом Новгороде, мы, конечно, не прошли мимо Памятника Тысячелетию России. И экскурсовод больше всего времени потратила на то, чтобы рассказать, почему нет Ивана Грозного, чем почему есть все остальные. Якобы нехороший человек был Иван IV Васильевич – поубивал со своими опричниками тысячи новгородцев, а город сжег и разграбил. Вот дед его Иван III Васильевич (Великий) Новгород просто разграбил и лишил независимости. И потому стоит себе спокойно на памятнике, а кровожадному внуку места не нашлось. Не хотели о нем напоминать. Зато сейчас не могут пройти и не упомянуть.

Или вот Железного Феликса с такой помпой в Москве в свое время сняли. Я когда на Лубянской площади оказывался, всегда на оставшийся пенек обращал внимание.

А вот в Питере Феликс стоит где-то на Шпалерной, и никому он не нужен, и никому он не мешает. Ничем не хуже стеклянных новостроев.

Или вот на площади Калинина стоит памятник всесоюзному старосте. А рядом было казино «Конти».

И кто кого? В Советской России закроют казино, а памятник оставят.

Или вот были мы в Эстонии в Тарту у родственников в 2005-ом. Я бы местного Ленина искать не пошел, даже не стал бы спрашивать, а есть ли такой, а вот как узнал, что отвезли его на помойку, то тут уж точно надо было через весь город пройти, посмотреть на такую метаморфозу.

Или вот большевики в Питере памятники царям не особо трогали. Не только более-менее правильных Петра I и Екатерину II. Но и реакционера Николашку и внука его Сашку. Николай I всю советскую власть перестоял на Исаакиевской площади в самом центре города.

А Александр III – вообще один из самых моих любимых памятников: «На площади комод, на комоде – бегемот, на бегемоте – обормот». И правильно его перенесли с шумной Знаменской площади (ныне Восстания) от Московского вокзала

в тихий двор Мраморного дворца. В таком маленьком уютном дворике на берегу Невы толстый царь смотрится очень органично и умилительно. (Просматривал свои старые фотографии, удивительно, но памятников царей нигде не нашел, а чужие фотографии я в блоге выкладывать не хочу).

Но больше всего я огорчился не от того памятника, который видел, а от того, которого не видел. Только совсем недавно, уже живя в Питтсбурге, я узнал, что после войны на Средней Рогатке, то есть Площади Победы в Ленинграде, стоял памятник Сталину. То есть высунувшись из балкона нашей квартиры, я мог бы его увидеть.

Мог бы, если бы за пять лет до того, как дом построили, то есть в 1975-ом году, на площади не возник бы средней архитектурной ценности момумент с обелиском – непременным с древнеримских времен фаллическим символом победы.

И меня возмутило не то, что убрали Сталина, а то, что мне ничего об этом не сказали. Уж сколько раз в детстве и в музей туда ходили, и про блокаду слушали, и про бывший тут царский путевой дворец, и про то, что «Никто не забыт, ничто не забыто», и урок у нас в школе был «История Санкт-Петербурга», и путеводитель по Ленинграду дома валялся. И хоть бы кто-нибудь упомянул о памятнике Сталину.

И сколько раз нам перечисляли как только ни назывался Московский проспект: и Царскосельский, и Задунайский, и Международный. Только все стыдливо замалчивали (или сами не знали), что с 1950 по 1956 годы он назывался проспект имени Сталина.

И как-то меня это замалчивание в свое время страшно разозлило. Как будто им стыдно за тот памятник было.

В общем, больше памятников хороших и разных. И брать пример можно с тех же американцев, которые сразу после Гражданской войны не стеснялись ставить монументы и северянам, и южанам. Назло анонимным комментаторам, которые кричат, что на барельефе гранитной скалы Stone Mountain в Джорджии изображены не два конфедератских генерала Ли и Джэксон со своим президентом Джефферсоном Дэвисом, а три величайших предателя в истории этой страны.

Пусть даже предатели, но ведь величайшие – заслужили народную память. И Ленин у американцев есть. Нормальный, с головой. Стоит в Сиэтле. Там мы еще не были, но когда будем, надо будет разыскать Владимира Ильича.

29 декабря, среда: День девятый – Вторая прогулка по Лас-Вегасу и возвращение в Питтсбург – Итоги

Утром, как и было предсказано синоптиками, во Флагстаффе и высотных районах началась снежная метель. Наша машина в 7 утра была еще лишь слегка засыпана снегом.

Мы заправили ее в последний раз (возвращать могли с неполным баком), попетляв, выпетляли на I-40 и поехали в Лас-Вегас. Вместо положенных 75 миль/час безопасной скоростью оказывались 45 миль/час. Все же повезло нам с Гранд-Каньоном. Мы побывали там в последний погожий день. Сместись наше путешествие на один день, и все планы с Каньоном пошли бы прахом. Даже не знаю, каково тем туристам, что специально приехали, чтобы провести в Каньоне последние дни перед Новым годом. А те, кто спустились вчера на мулах на дно, могли там застрять надолго. Снег обещал сыпать как минимум два дня.

Мы же медленно и упорно ехали на запад. Спустившись на 3000 футов, разогнались до законных 75 миль/час. Снег перешел в дождь. Свернули на US-93. В октябре этого года в обход дамбы Гувера открылся прямой мост, по которому мы и промчались, не заботясь о пунктах досмотра. Сама плотина меня никогда не интересовала. Как она на картинках выглядит, я знаю, а мы лучше подольше по Вегасу походим.

Время опять стало тихоокеанским, то есть отодвинулось на час назад. Четыре дорожных часа от Флагстаффа до Лас-Вегаса истекли.

Первым делом проверили, как добраться туда, где сдается машина, вернулись на Las Vegas Boulevard и заехали в первый же гараж направо – в казино «Тропикана». Все парковки у отелей бесплатные. Сдать машину надо было только в 9 вечера. Так что с чемоданами и рюкзаками нам бродить не пришлось.

А времени у нас было более чем достаточно, чтобы пройти весь Стрип от «Мандалай-Бэя» до «Сахары» и «Стратосферы», вернуться по параллельной Paradise Road, перегнать машину в более удобный Bellagio (на крышу).

Народу заметно прибавилось как на улицах, так и в казино. В «Мандалай-Бэй» мы нашли безголовую статую Ленина, стоящую перед входом в бар «Красная площадь».

Я смог при дневном свете сфотографировать «Луксор»,

«Экскалибур»,

«Цезарь»,

«Венецианский»


и другие отели.

Часть фотографий я уже помещал в постах о первом дне путешествия.

Обещали в Лас-Вегасе дождь на целый день, но тот закончился утром, а потом даже солнце выглянуло.

Зато по городу гулял сильный ветер, такой, что если бы у меня была шляпа, то она улетела бы прочь.


Участок Стрипа севернее новых отелей Wynn и Encore

выглядит весьма заброшено.

Там начинали строиться, но грянул кризис. Туристы по улицам здесь уже не пихаются.

От этого Circus Circus, Sahara и Stratosphere выглядят оторванными от остальных отелей на Стрипе.

Их отчасти присоединяет монорельсовый поезд, но он бегает в стороне от Las Vegas Boulevald'а и не бесплатен.

Походив мимо отелей и через отели, часам к четырем мы созрели поесть.

Заведения типа «буфет» все еще казались самыми заманчивыми. Но на обед они открывались не раньше 4.30.

Чтобы вечером было удобнее выезжать, мы перегнали машину в Bellagio и отправились искать местный буфет. Но то ли он по жизни дорог, то ли пришли самые горячие предновогодние дни в Вегасе. Обед на одного стоил $45. Не смертельно, но мы предпочли еще погулять. Зашли в соседний Cosmopolitan, который, как и все новые стеклобетонные отели, до того игнорировали. Внутри обстановка уже получше и поинтереснее. По указателям нашли на втором этаже буфет со странноватым названием Wicked Spoon («Злая ложка»), где из столовых приборов давали нож и две вилки.

В «Ложку» уже стояла некоторая очередь, но у нас времени было вагон, и мы пристроились в самый конец. По дисплеям обнаружилось, что причина очереди исключительно в том, что буфет открывался на обед только в 5 вечера. Страждущие же пищи туристы поспешили занять места пораньше. Столов у них в буфете было предостаточно, и вскорости изголодавшихся запустили внутрь: и нас, и всех, кто был за нами. Вышло $58 (+$5 чаевых) – прощай последняя сотенная банкнота. Дешевле, чем получилось бы в Bellagio, но это второй по стоимости обед в моей жизни. Дороже было только в октябре в aged. в NYC. Съели мы, сколько смогли, налегая на десерты, но где нам было угнаться за ребятами, сидевшими за соседним столом. Они ходили, набирали, ели и снова ходили, и снова ели. Цикл повторялся за циклом. А мы никак не могли высидеть больше 45 минут.

После плотного обеда мы еще пошатались по соседним казино типа Aria.

Перед отправкой в аэропорт я намеревался посмотреть фонтаны Белладжо, но уже с улицы, а не из окна номера. Подозрительно легко мы устроились у самой ограды. Но в семь вечера было объявлено, что представления фонтанов на сегодня отменены из-за сильного ветра.

Теперь нас в невадском городе ничего не задерживало. Мы отправились сдавать машину. В ней оставалось еще где-то с треть бака «нашего» бензина, который мы щедро подарили фирме. Нашли заезд Alamo, оставили машину, получили чек и потащили вещи на шаттл до аэропорта. Прошли на стойке Continental Airlines регистрацию, сдали чемодан, прошли досмотр и стали сидеть, ждать четыре часа до посадки. Так вышло, что дешевый рейс был в час ночи (то есть уже 30 декабря). На самом деле выбор оказался весьма мудрым. Восточное побережье США (Бостон – Нью-Йорк – Филадельфия) засыпало снегом, куча рейсов было отменено, отложено, и эта волна задержек отразилась на всех других городах. Предыдущий рейс на Хьюстон вылетел с трехчасовым опозданием, а наш вовремя, так как к часу ночи аэропорты и самолеты разгружаются. Ожидание я скрашивал написанием рассказа, а в самолете сразу заснул.

Через два с половиной часа мы очутились в Хьюстоне, первый раз в каком бы то ни было качестве на техасской земле. Тут мы продремали полтора часа до рейса на Питтсбург. Полностью выспался я уже на подлете к питтсбургскому аэропорту. А там было солнечно в 11 утра: три часа накинулись за счет часовых поясов. Снег кое-где валялся по обочинам, но активно таял. Автобус подкатил по расписанию, еще час пути, и мы дома. В тот же день пришлось ехать в магазин за едой. Было отмечено множество преимуществ Honda CR-V над Chevrolet HHR: «Хонда» и больше, и мощнее, и обзор шире, и всяких полочек навалом.

Потом пару дней мы отсыпались, отъедались, читали блоги. Незаметно пришел 2011 год. И первого января я взялся разбирать фотографии и дописывать этот рассказ. В итоге вышло 36 вордовских листов 12-ым шрифтом.

Итак, за 9 дней путешествия было проехано около 2300 миль. Были посещены 7 национальных парков и монументов. Было потрачено (приблизительно):
$630 – авиабилеты (из них $50 – плата за сдаваемый багаж); $800 – отели; $400 – еда; $620 – аренда автомобиля (с оплатой первоначального бензина); $240 – бензин; $80 – пропуск в национальные парки; $10 – иные расходы (мойка автомобиля, пластырь). Итого: около $2800 – примерно 70% от нашего совокупного месячного дохода. То есть такое путешествие по карману любому американскому аспиранту.